Фра Беато Анджелико.
Снятие с креста. Алтарь монастыря церкви Санта Тринита. 1446 г.
В алтарном образе "Снятие с креста" для церкви Санта Тринита /1446 г./ евангельское событие совершается на переднем плане. Несмотря на то, что основная идея произведения заключена : изображении возвышенно-трагического действия, Анджелико с таким же вниманием и любовью изображает за этой сценой солнечный пейзаж. Вторая и третья пространственные зоны расслоились на целую цепь мельчайших зон, которые на картине выглядят в виде уходящих вдаль невысоких гладких гор, почти превращающихся в полосу горизонта. Но проблема соединения ближайшей зоны, на которой происходит действие и второго плана - остается актуальной.
  галерея библиотека каталог    

 



Стремление заполнить первый план фигурами так, чтобы почти не осталось "просвета" между этими пространственными зонами напоминает нам прием, который применяли в "пейзажных" формах художники треченто.

............................

В зале капитула Фра Анджелико написал большую композицию Распятие с двумя разбойниками по сторонам от Христа и толпой святых всех эпох христианства, собравшихся у подножия креста. Их скорбные лики обращены к земле, ни один не смотрит вверх на Христа; художник изобразил Распятие не как историческое событие, а как мистический образ, живущий в человеческом сознании.

Фрески монастыря Сан Марко наполняет дух Подражания Христу – мистического религиозного трактата, написанного каноником-августинцем Фомой Кемпийским. Каждая келья тоже была украшена фресками, которые предназначались для назидания братии, например композиция Осмеяние Христа. Настроению этих фресок соответствуют простота и спокойная сдержанность живописи.

Последние десять лет жизни Фра Анджелико провел в Риме, где он украсил фресками капеллу папы Николая V (1445–1448). Сюжетами росписей стали фрагменты житий св. Лаврентия и св. Стефана. По замыслу это были скорее повествовательные сцены, чем молитвенные образы. В них использованы сложные архитектурные фоны, в построении которых чувствуется знание мастером античного искусства, а в точно выверенных перспективных построениях видно влияние Мазаччо и Брунеллески. Фигуры здесь более массивны, чем во фресках монастыря Сан Марко; благодаря этому появляется особый оттенок торжественности.

"Он имел обыкновение никогда не исправлять и не переписывать своих картин, но всегда оставлял их такими, какими они вылились у него с первого раза, считал (...), что такова была воля Божья” (Вазари).